Позвони в мою дверь - Страница 100

100

* * ** * *

Через день, второго января. Валя, Зина и дети уехали в Словакию.

Они остановились в прекрасном отеле, погода была отличной: много снега и нет трескучего мороза. Дети катались на лыжах, санках, сноубордах, играли со сверстниками и наслаждались каникулами. Нервозность сестры, которая жила от и до телефонного разговора с мужем, Зина приписала ее состоянию. Беременные всегда с причудами. Когда она носила Маняшу, извела Петрова кулинарными капризами. Ей хотелось соленого, но чтобы было немножко сладкое, и не твердое, а мягкое.

Муж ей перетаскал весь ассортимент супермаркетов, Все было не то. Но он-таки нашел! Купил на рынке моченые яблоки и арбуз. Попал в точку.

Зина окружила сестру любовью и заботой, словно та была больным ребенком, за которым ухаживаешь с иррациональным чувством благодарности болезни, которая позволила реализоваться любви и обожанию. ;

— Хочешь моченых яблок? — спрашивала Зина. — Нет? А чего ты хочешь?

— Чтобы Денис поскорее приехал, — утирала набежавшие слезы Валя.

«Психопатия беременной», — думала Зина.

Петров задавал себе вопрос, стал бы он обращаться к Денису, зная о предстоящем прибавлении в семействе? Ответ был однозначным: нет. Петров решил устранить Дениса, проделать операцию самостоятельно, но парень воспротивился, неожиданно заявив:

— Это важно не только для тебя, но и для меня.

— Помочь мне? — уточнил Петров. — Брось, не связывайся. В конце концов, и без этих пленок у меня мешок компромата.

— Ты не понял. Я хочу состояться как личность.

— С помощью воровства, уголовщины? — хмыкнул Петров.

— Не важно. Ты не понимаешь. Я не отступлю.

Петров действительно не понял, что Денис имел в виду, но поверил на слово и утроил подстраховку. В день, когда Денис пошел изымать пленки из сейфа Ровенского, копировать их и договоры, немногие оставшиеся сотрудники «Класса» могли оторваться от рабочих мест: деловые звонки шли один за другим.

Все прошло без сучка и задоринки. Никто не заметил отсутствия Дениса в течение получаса. «Состоявшийся человек» и будущий многодетный отец мог отправляться на курорт. Петров проводил его в аэропорт.

* * *

Валя ожила с приездом мужа. Она носилась вокруг него, как Зина вокруг нее самой. Денис и Валя, в свою очередь, чувствуя вину перед Зиной, стремились ей угодить. Таким образом, они представляли странную компанию: четверо детей, две женщины и мужчина, которые наперебой предлагают друг другу всевозможные услуги и выпытывают желания.

Денис возжелал отправиться в Прагу, все подхватились и двинулись в столицу Чехии.

* * *

До выхода Ровенского из отпуска оставалось три дня. Петров не знал, чем себя занять. Он слонялся по квартире и мешал Новой Оксане.

— Павел Георгиевич, — попросила она, — вы не могли бы переехать на время в загородный дом? Я хочу сделать генеральную уборку.

На взгляд Петрова, квартира сияла чистотой.

— Нет, — возразила домработница, — нужно помыть потолки и стены, отодвинуть мебель, натереть ее воском и почистить люстры.

— Оксана! Вы потрясающий работник! — искренне восхитился Петров.

— Да, — кивнула девушка, — только замуж никто не берет.

— Дело поправимое. Напишите мне список ваших пожеланий, и я представлю вам ряд претендентов.

— Хорошо, — серьезно ответила Оксана.

Петров мысленно чертыхнулся: дернуло его за язык шутить с человеком, который шуток не понимает.

Он чистил от снега дорожки вокруг загородного дома, рискнул стать на лыжи и сделал круг по лесу, валялся на диване с книгой, смотрел фильмы. Время тянулось медленно, но оно позволило пережить лихорадочное возбуждение, охватившее Петрова, когда в заветную папку легли последние документы. Он сделал три копии, а оригинал положил в банковскую ячейку. Написал Зине письмо — на случай собственной гибели.

"Дорогая моя женушка! Если ты держишь в руках это послание, значит, нам предстоит одна последняя встреча — в зале крематория. Надеюсь, ты не позволишь, чтобы меня положили в гроб в белых тапках?

Извини, если не сумею тебе подмигнуть на прощание. Не горюй! И немедленно перестань плакать! Я же знаю, что ты сейчас воешь! Твои слезы всегда выворачивали мне душу. Хочешь, чтобы она спокойно отлетела в мир иной? Тогда прекрати реветь.

Тебя ждут интересные открытия. То, что не сумел сделать я, сделает прокуратура. Предысторию тебе расскажут Валя, Денис, Татьяна и Козлов. Надеюсь, за поминальным столом они все выпьют за упокой моей души. А уж я на том свете замолвлю за вас словечко.

Хотел написать детям, но получается пафосно — сплошные наставления вести себя хорошо. Просто передай им: папа не мог поступить иначе.

Зиночка! Я перед тобой страшно виноват. Те глупости, что ты накрутила в своей симпатичной головке, просто детский лепет по сравнению с моей настоящей виной. Я оставляю вас — в этом мое преступление. Простишь ли ты меня?

Я очень тебя люблю!"

Петров хотел приписать постскриптум, но после объяснения в любви он выглядел казенно. На отдельном листе он написал: «Смотри директорию „Инструкции“ в моем компьютере. Пароль доступа: двусмысленное название деревни плюс дата нашей свадьбы».

Предки Зины из деревни Вшивка. По Зининому объяснению, от слова «вшить», расположиться между двумя населенными пунктами. Но Петров подтрунивал: «Нечего оправдываться, мыться надо было чаще, и по-правильному ты не Вшитова, а Вшивкова, радуйся, что Петровой стала». Днем свадьбы они считали не регистрацию в ЗАГСе, а первый вечер, проведенный вместе, — дату знали только двое…

Наученный горьким опытом, Петров оставил Зине подробнейшие инструкции управления финансами. Писал максимально доступно и конкретно. Он привел различные варианты возможного хода событий и растолковал, как нужно действовать в каждом случае.

100