Позвони в мою дверь - Страница 29

— Чего с ними советоваться? У тебя своя семья.

Подумаешь, девчонка сопливая и выжившая из ума старуха.

— Не говори так о моих родных! Они не сделали тебе ничего плохого. Я ведь не обижаюсь, что твои родители совершенно нами не интересуются. Пожалуйста, не кури в комнате, я же просила.

Игорь со злостью загасил сигарету.

— Не кури, не ходи, не трогай — я здесь посторонний, бедный родственник. Только деньги из меня тянешь — вечно слышу: «Дай-, дай, дай!»

— Что ты говоришь? — поразилась Зина. — Дым в комнату к детям затягивает. Я деньги у тебя требую? Но ведь для детей, не на мои капризы.

— Какая разница? Один черт.

— Боже мой, можно подумать, дети для тебя — постылая обуза.

— Между прочим, я не просил тебя их рожать.

— Их? — ошеломленно повторила Зина. — Не просил? Ты хочешь сказать, что облагодетельствовал нас? Жертву совершил?

— Не строй из себя кисейную барышню. Я что, от вас отказываюсь? — Игорь почти кричал. — Раскинь своими куриными мозгами и слушай, когда тебе дело говорят.

— Дело, — Зина тоже повысила голос, — это продать дом моих родителей и содержать тебя? Ты один тратишь больше, чем мы втроем.

— А, вот ты как! Считаешь? Да я бы без вас сейчас жил припеваючи и горя не знал. Ты просто неблагодарная…

— Игорь, что мы делаем? Что мы говорим? Какой-то кошмар! — первой опомнилась Зина.

— Убирайся к дьяволу!

Игорь ушел курить на кухню.

Они не разговаривали до ночи. Игорь постелил себе на диване в большой комнате.

Зина лежала без сна, переживала случившееся.

Странно, но слез не было, только горькая обида.

Зина не позволяла ей распухнуть и обрасти множеством печальных дополнений. Как бы в этой ситуации поступила мама? Однажды, придя из школы, Зина увидела маму с заплаканными глазами.

Мама сказала, что от лука. Но когда заговорили о папе, у нее вырвалось: он бывает несправедлив Они с сестрой догадывались, когда у родителей случались ссоры, по их хмурым лицам, по манере говорить скупо и корректно. Но заканчивались размолвки всегда одинаково: подарками, цветами, маминым смехом, походом в ресторан.

Мама, наверное, сказала бы: ты должна охранять свою семью. Муж уезжает надолго. Нельзя расставаться со злым сердцем. Ты можешь не уступать в главном, но умей дарить мужчине тепло и ласку. Ты уже знаешь, как это делается. Вставай и иди!

Зина встала и пошла в большую комнату. Она забралась к Игорю под одеяло, обняла за шею. Прошение о помиловании — так расценил Игорь ее ласки. Все-таки Зинка влюблена в него как кошка.

Приятно сознавать, хотя любовные утехи с женой в последнее время стали казаться пресноватыми.

Утром он уехал.

* * *

Зина увидела в окно, что Петров ставил машину на привычное место под деревьями. Через несколько минут она позвонила ему.

— Павел, не хочешь со мной чай испить? У меня есть печенье и прескверное настроение.

— Муж отбыл — и ты корчишься в рыданиях?

— Не бойся, не рыдаю. Ты придешь?

— Только вместе с копченой курицей и картофельным пюре, они доходят в печке. Я буду жевать, а ты мне плакаться на жизнь.

Павел ел так вкусно, что у Зины тоже разыгрался аппетит и она к нему присоединилась.

— На сколько уехал Игорь? — спросил Петров.

— На два месяца. Знаешь, мы поссорились, совершенно мерзко поссорились.

— Милые бранятся, только тешатся. До рукоприкладства дело не дошло?

— Как ту можешь такое говорить! — возмутилась Зина.

— Исключительно исходя из личного печального опыта.

— А! Так ты все-таки был женат! Проговорился! — оживилась Зина. — И ты истязал жену, злодей?

— Нет, голубушка, я никогда не был женат.

И твоя буйная фантазия меркнет пред тем, что случилось в действительности. После университета я снимал комнату на Остоженке. Старые барские квартиры разделили фанерными перегородками, утром все здороваются через стены. Однажды слышу: сосед за стеной жену колошматит. Никто не вмешивается, и меня предупреждали, что, мол, занятие это у них привычное, не реагируй. Но вдруг она как завизжит: «Не бери топор, Коля!»

Я вскочил и бросился к ним. Комнатки маленькие, развернуться негде. Колю я некрепко приложил, но он упал и сломал руку. «Скорая», гипс и все такое прочее. К ночи они угомонились, и слышу — любовью мои соседи занимаются, кровать трещит как мачта в бурю. С тех пор, Зинаида, я свято верю в поговорку про «милые бранятся». Дело времени — утешатся.

"Я попал в точку, — подумал Петров. — Ишь, улыбается весело. Или смущенно? Глаза опустила, не разберешь. Благородный ты человек, Павлик.

Утешил девушку напоминанием о любовных забавах с мужем. Хотя больше всего тебе хочется перекрыть кислород ее водолазу".

Зина улыбалась, представляя Павла, слышащего за стенкой треск чужой кровати и проклинающего свое донкихотство. Она не поднимала глаз, чтобы Павел не увидел в них горечь: конфликты с Игорем при помощи любви не разрешались. Точно замазывание трещин краской. Краска высохнет — трещины снова наружу.

— Муж настаивает на том, чтобы продать квартиру, — выдавила Зина.

— Не в моих правилах вмешиваться в чужие дела, но недвижимость во все времена была лучшим способом вложения денег. Не говоря уж о моральных аспектах.

— Вот видишь, ты понимаешь, а он…

— Зинаида, я не буду обсуждать с тобой недостатки твоего мужа. — «Я знаю их лучше тебя», — едва не вырвалось у Петрова. — Расценивай это как проявление мужской солидарности, — сказал он. — Послушай, Восьмое марта попадает на воскресенье, понедельник сделали нерабочим днем. Потапыч с Людмилой приглашают меня на дачу. Давай возьмем малышей и рванем вместе? Оттепели, похоже, не будет. Зима в этом году кончится в июне.